- Ну, ДУШ же ты нашла, - опять весело откликнулся Мародер, сдержанно улыбнувшись, - подогреть только видать забыла.
- Это не я его нашла, это он меня нашёл, - проворчала Юна. - Роса просто... а в лесу - даже на деревьях. Была бы хотя бы волшебная палочка - и никаких проблем, а так...
Тем временем среди леса обнаружилась смутно знакомая избушка. Юнона могла поклясться, что когда-то её уже видела, но это явно было в другое время суток, поэтому узнать место так и не получилось.
Ход в Хогвартс. Давай потом все обсудим? – Ремус плечом пихнул дверь, входя в Хижину.
Внутри девушке неожиданно понравилось. Полутёмное помещение, уютное, но какое-то запущенное: такое впечатление, что единственными редкими обитателями здесь были мужчины. Впрочем... не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, какие именно мужчины. Они в данный момент были здесь...
Так вот оно какое, тайное мародёрское убежище... - с иронией подумала девушка. - Никогда не думала, что мне доведётся подобное увидеть.
Тем временем они вошли внутрь, и гриффиндорец поставил её на ноги. Юнона едва удержала возмущённо-расстроенный вздох, сама растерявшись от внезапно нахлынувшего ярого нежелания... чего? Ну, уж точно - не стоять самостоятельно. Нежелания потерять это ощущение тепла, иррациональной нежности и чего-то ещё, чему Юна не могла придумать названия, но это ощущение отчего-то крайне смущало.
Тем временем Люпин развил активную бурную деятельность по наведению порядка в рядах Мародёров. Он тут же зачем-то снял мантию с Петтигрю, а через минуту стало ясно - для неё. Почувствовав неловкость, Юна попыталась воспротивиться - мол, она уже согрелась, и вообще не стоит так волноваться. Впрочем, невнятное бормотание было просто проигнорировано. Поэтому Юна торопливо стянула отсыревшую мантию и при помощи парня облачилась в другую.
Ты как? - озабоченно поинтересовался Люпин, трогая её лоб.
Жить буду, - хмыкнула девушка. - Так что не о чем переживать...
Однако, у Мародёра было своё мнение на сей счёт, и оно в корне расходилось с её мнением. Потому как, раздав указания, что вызвало у Юны понимающую улыбку: всё-таки, староста - он и в жизни староста, эта должность сама находит человека; Ливингстон и сама была такая же, только высокая температура и общее состояние разбитости превозмочь было не так-то просто, особенно когда понимаешь, что есть рядом человек, добровольно исполняющий обязанности по наведению порядка и без твоего участия... Так вот, раздав указания, Ремус взял у Лилс волшебную палочку и распахнул какой-то ранее незамеченный люк в полу, галантно пропустил Юну вперёд. Девушка обернулась через плечо, улыбнулась подруге - днём поговорим, правда? - и осторожно спустилась вниз, вооружённая врученной ей палочкой Лили. Ход был сухой и какой-то вопиюще обжитый, без всякой паутины и особой грязи. Буквально через несколько секунд к Ливингстон присоединился и мародёр, преспокойно захлопнув за собой люк.
- Отдохнула? – ехидно поинтересовался он.
- Да, конечно! - опомнилась она. Тьфу, ну как так можно было? Ему же наверняка тяжело меня тащить, а я ещё чуть возмущаться не начала, когда меня на ноги поставили... Юна, ну ты и балбеска! - Пойдём? - для галочки поинтересовалась она, оглядываясь. Впрочем, возможное направление было только одно, в котором Ливингстон и собралась двинуться. Правда, как оказалось, фраза спутника была расшифрована ей неправильно, потому как идти самостоятельно ей опять не дали.
Через несколько секунд он упрямо попытался перехватить её поудобнее, и Юне стало совсем уж неловко - вряд ли всю ночь Мародёры просто дрыхли на природе, и наверняка Ремус совершенно не спал, и тоже устал, и... А тут ещё и она. Понимая, что попытки возражать бесполезны - гриффиндорцы, даже самые милые и мирные из них, как правило, упрямы просто до одури, - Юна попыталась сама устроиться так, чтобы нести её было проще, осторожно обхватив парня за шею.
Некстати закралась мысль, что они тут, вообще-то, вдвоём.. и Юна запаниковала, совершенно не зная, куда прятать глаза. Тем более, когда в одной руке - волшебная палочка с ярким шариком света на конце. У Ливингстон в данный момент было ощущение, что её собственные уши тоже светятся ничуть не слабее, только другим оттенком...
А если прибавить к этому повисшее неловкое молчание и осознание того, что всё происходящее ей до ужаса нравится, и невероятно приятно обнимать своего неожиданного спутника, и...
- Ремус, - начала она неуверенно, пытаясь отвлечься от собственных мыслей, которые грозили завести в глухие дебри. - Ну, со мной-то всё понятно, а что случилось с твоей волшебной палочкой?

Офтек: Ремус - ты одно сплошное свинячество!!!
Сиря прям сидел и тихо умилялся в сторонке. Когда он попытался аккуратно сгрузить друга на так кстати подвернувшуюся скамеечку, выбор у рыжика был не особенный - либо последовать примеру Блэки, либо плюхнуться с Поттером рядом. После активного мыслительного процесса отразившегося в полной мере на ее личике, всия мама грифов все таки, к огромной радости всего честного собрания, выбрала последнее - а то есть поддерживая Джеймсю опустилась с ним рядом. Второй раз за день проявив деликатность (Все! Тариф на ближайшее десятилетия вы исчерпали!!!) Сирик оттащил Хвоста в самый дальний от парочки угол и стал ему что-то упорно заливать про сбрендивших купидонов и взбесившиеся гормоны. Хвост на всю его тираду исключительно  наивно мигал и нервно пытался отыскать пути побега от, внезапно включившего философский режим, мистера Блэка. Как оказалось, провернуть это даже для проныры - Питера было невозможно, ибо из цепких лап Блохастенького еще никто не выбирался по собственному желанию. А особенно, когда это делалось из-за одного рогатого влюбленного придурка, (Дженьк, на Лили не косится! Рогатый в смысле - олень)))) по совместительству являющегося ему братом. Как же эти два оболтуса его достали кто бы знал! Одна кривит губы при виде второго, а сама тайком на него во время уроков косится и краснеет при этом. Второй на Гремучую Иву готов влезть и с Пивзом целоваться, лишь бы она на него внимание обратила.
Блэк в очередной раз покосился на ребят. По ощущениям прошло минут десять, А значит Рем уже добрался до замка. Пора – недовольно подумалось парню, когда отцепившись уже от напрочь замученного Петтигрю, он подошел к Джеймсу. Взглядом, которым его окатил друг, можно было компактный Ад заморозить, если бы он имелся у очкастого мародера под рукой. Сириус и сам понимал, что как минимум помешал, но сейчас был не тот момент. Прости парень – хлопнул он ободряюще Сохатого по плечу – вот подлатаем тебя, потом и до романтичных соплей дойдешь. А если ты сейчас скопытишься, что я потом Ремусу скажу? Отправив Питера работать фонарщиком, уцепил Рогатого за плечо и шагнул в туннель. Кажется, Лили так и не отпустила его, или у меня глюки на фоне общего сумасшествия? Всю дорогу до Хога Сириус улыбался. Как же все просто. Шесть лет канифолить мозги себе и всем окружающим, а потом в такой вот момент – вот они ведь настоящие… Я их не понимаю. И зачем вся эта напускная враждебность, пренебрежение и вечные показательные выступления. Упрямство и еще большее упрямство – одним словом ослы, вы братцы. Либо бараны – что больше нравится?  Не выкобенивались бы – давно бы так по Хогу рассекали. В смысле, не такие помятые и слегка покалеченные, а под ручку. Но как говорится, умный в гору не пойдет, а мы вот запросто, да и еще с превеликим удовольствием! Тем временем до конца туннеля они таки доползли. Затем куча уже знакомых до зубного скрежета коридоров, лестниц, доспехов, картин и прочей всякой лабуды, понапиханой в каждом закутке замка. Вот уж чем богат был Хогвартс, так своей обширной коллекцией пылесборников. И вот, наконец, портрет нашей несравнимой толстой тети. Поворчав для приличия дама в поросячьем на вид и цвет платье пустила их в родные пенаты. Рема там еще не наблюдалось. Сгрузив Джея на ближайший диванчик и отправив Хвоста дрыхнуть, сам уселся на подоконник.  Может, все таки удастся проспать уроки сегодня. Похоже, нашим старостам будет совсем не до моих прогулов – посетила на последок голову Бродяги мысль, а затем вежливо откланявшись, оставила его на растерзание Морфею.

Ремус, само собой, развил бурную деятельность. Сгрузил свою хлюпающую ношу, разорил Хвоста на мантию и принялся раздавать указания. Джеймс всего этого не слушал, а, точнее, не слышал – всё вокруг плавало в пятнистом тумане. Совершенно не хотелось ни шевелиться, ни разговаривать, ни реагировать на какие-то внешние раздражители. Сохатый осторожно обнимал сидящую рядом Лили, и, пожалуй, это было единственное, что его интересовало в данный момент. Впрочем, «интересовало» - тоже неподходящее слово. Это просто была единственная мысль, умещавшаяся на данный момент в голове.
Как хорошо вот так сидеть и совсем ни о чём не думать. Сидеть с любимой девушкой, и на мгновение поверить, что она – с тобой, и никуда уже никогда не денется, и…
Идиллия, как всегда, продлилась недолго. Уходящий провожать райвенкловку Лунатик вспомнил, что в коридоре темно и попросил волшебную палочку. И, само собой, отреагировал самый отзывчивый и обязательный – Эванс. Которая, само собой, даже теоретически не могла усидеть на месте, гонимая патологической ответственностью за всех вокруг.
Щемящее чувство потери чего-то крайне важного и нужного выдернуло Поттера из того состояния блаженного полусна, в котором он пребывал последние минут пятнадцать. И парню очень захотелось вернуться обратно; потому что здесь, снаружи, обитала пульсирующая боль в плече, противная вязкая слабость в руках и, пожалуй, самое неприятное – способность связно мыслить. Мыслей было сразу несколько, и все они – крайне неприятные.
Но начать Джеймс решил всё-таки с осмотра плеча – тем более, Лили так удачно отвлеклась на Ремуса, - и торопливо расстегнул несколько пуговиц мантии. Рубашка под мантией представляла собой мрачно-готическое зрелище, и это впечатление заставило Джея скептически хмыкнуть. «Благородный аристократ, раненый на дуэли». От подобной картинки от отвращения даже скулы свело – тут же вспомнился весь зелёный факультет поимённо. Чтобы окончательно не испортить настроение, гриффиндорец торопливо расстегнул и рубашку, разглядывая подсохшие раны.
У-у-у… М-да. Действительно, Лунатик задал правильный вопрос: что поубедительней соврать мадам Помфри? Потому что не распознать в этих глубоких бороздах следы когтей не сможет только слепой… Моргана! Ладно, придётся как-нибудь своими силами лечиться – в конце концов, не впервой. Интересно, а это сработало заклинание нашего блудного товарища, что кровь остановилась? Или она просто кончилась?
Отпустив край рубашки, который парень аккуратно оттягивал (рана разглядывалась исподтишка, дабы кто-нибудь чересчур заботливый не проявил интереса; нет, конечно, забота о его скромной три «ха-ха» персоне была приятна, но не сейчас и не по этому поводу), он задумчиво вздохнул и обвёл взглядом присутствующих. Вернее, собрался, потому что взгляд зацепился за Лили и дальше следовать отказался. Как раз в этот момент тихонько хлопнула крышка люка. Встретившись глазами с обернувшейся Эванс, мародёр едва заметно улыбнулся уголками губ – понимающе и печально. Момент упущен, и поздно уже сожалеть…
- Ну что, наверное, и нам надо бы двигаться? – преувеличенно бодро предложил он, морально готовясь подняться на ноги. – Потому что что-то подсказывает мне: Лунатика можно прождать долго. А, Бродяга? Я что-то не припомню за нашим серым асоциальным типом склонности таскать первых попавшихся малознакомых девушек на руках на длинные дистанции, - улыбка, если закрыть глаза на бледно-зеленоватый цвет лица, получилась вполне себе жизнерадостная. А если не закрывать – примерно так мог бы улыбнуться свеженький зомби поднявшему его недоучке. Почему недоучке? Да просто у «доучек» зомби не улыбаются…
Впрочем, Сохатому подобное сравнение не могло прийти в голову по двум причинам: он, во-первых, не видел со стороны самого себя, а, во-вторых, сроду никогда не встречал ни одного зомби.
Длительным монологом он пытался запутать собственный организм и внушить тому готовность слушаться. Но организм оказался неподкупен – на ноги-то Джей встать сумел, вот только едва не очутился на полу в горизонтальном положении: от движения что-то там в кровообращении изменилось, и перед глазами поплыло. Впрочем, Сохатому вновь повезло: упасть ему не дали, и, как не трудно было догадаться, это оказалось всё то же рыжее миниатюрное чудо.
- Как-то это нелогично, ты не находишь? – не удержался от улыбки Джеймс. – Наверное, всё-таки мужчине нужно носить на руках прекрасную леди, а не бессовестно висеть на ней всей массой? – парень хмыкнул, плавно перенося весь вес на собственные ноги. Правда, при этом благоразумно не выпуская Лили из рук; и отнюдь не для большей устойчивости. Зато отговорка получилась блестящая…
Надо будет обязательно, как доберёмся до школы, сказать Лунатику «спасибо» за наличие у его «второй половины» внушительных когтей и склочного характера…

Увидев, что девушка наклоняется к нему, Ремус подумал, что Юнона пошатнулась, и торопливо подставил ей руки под локти, едва прикасаясь к нежной коже, позволяя опереться на себя.
но Юнона вовсе даже не пошатнулась. Она быстро клюнула, чиркнула по лицу Лунатика губами, едва не попав в его губы и соскользнула, убегая в б/к.
Соскользнула быстро, торопливо, как уже дважды за сегодняшний день, быстрее, чем хотелось бы, оставляя Ремуса ошарашенным, не смеющим выдохнуть, чтобы не спугнуть внезапный терпкий запах, почти привкус, призрак привкуса, оставшиеся на губах, щекотящие нос, теплота, греющая пальцы.
Лунатик медленно, неторопливо закрыл и затем открыл глаза.
-Мисс Ливингстон!
Послышался голос мадам Помфри, враз сгоняя оцепенение с юноши, двигая его к двери. Как и всегда, Лунатик был готов помочь родному человеку.
Родному человеку? Великий Мерлин, Люпин, да что ты несешь-то такое?
Впрочем, Юнона легко вышла из ситуации, и колдомедичка - к некоторому удивлению Люпина - ей поверила.
Лунатик недоуменно покал головой, подумав, что вот он бы в такой ситуации студентам верить не стал.
Впрочем, она же староста, да тем более с Райвенкло, а значит, репутация мграет ей на руку,.. Как мне.
Размышляя, гриффиндорец торопливо поспешил к своей гостинной, надеясь не застать там всех Мародеров мирно спящими: скоро начнутся уроки, а на них как-то все же стоит явиться.
Дорогу от больничного корпуса мародер, пользовавшийся ей пожалуй даже чаще вечно травмированных Блэки и Джея(из профессионального любопытства, знаете ли), знал преотлично, и не задумываясь нырял в нужные повороты, будь они общедоступными коридорами или тайными лазами, скрытыми от посторонних глаз.
Ему и без того было о чем поразмышлять по пути: "Причём не просто заболеть, а в полнолуние... Да ещё и в последний день! Хотя нет, в первый, наверное, ещё хуже было бы... " сказала Юнона.
Кому кроме оборотня могло быть критично важно полнолуние? С чего ее вообще понесло в лес?
Мысль о том, что хрупкая девушка, староста с тихого факультета, могла оказаться оборотнем, парень старательно отгонял от себя.
Это было бы слишком... Жестоко. Гротескно кошмарно.
К тому же...одна.
Это с ним каждую ночь который год шляются трое безбашенных друзей - а с ней? А кто с ней?
Ремус прекрасно помнил ощущение давящего одиночества, которое давило его до тех пор, пока его соседи по комнате - тогда уже едва ли не родные - узнали о страшной тайне Мародера, и не отвернувшись от него, напротив, поддержали всеми силами, вмиг становясь чем-то большим нежели просто его друзья. Семьей(сейчас аж прослезюсь Т_Т).
А у нее? Знает ли кто-нибудь? Может, Лу?
Впрочем, сегодня было не место и не время расспрашивать рфжую кошку об этом.
Волшебным образом день, который Лунатик мог осмыслть разве только как самый печальный для него обернулся...да просто наизнанку вывернулся, ставя все с ног на голову. Лу обняла Поттера! Удивительное дело. Да просто...волшебство какое-то.
И не для них одних.
Делая каждый поворот, поднимаясь ли на этаж, сворачивая ли в закоулок Замка-школы, Лунатик остро знал, в какой стороне находится б/к. Не мог выбросить его положение из головы. Да и наврядли хотел бы.
Несложгый жест, предназначавшийся по правде элементарно для того, чтобы отвлечь внимание так не к месту появившейся рейвенкловки от дел марожерских...достигло совершенно другого результата - это Рем отвлекся. Вообще от всего.
Аб-со-лют-но!
Хотя и усилием воли способен был одновременно думать о двух вещах - о Юноне, чье дыхание до сих пор жило, трепетало в уголке губ мародера (нет, Рем не потянется пальцами к губам. Железная выдержка не изменит ему даже с такими сладкими чувствами, что переполняли сейчас Люпина) и о предстоящем учебном дне.
Ремус как раз добрался до портрета полной дамы.
Доброе утро, леди, - он чуть наклонился вперед прежде чем выдохнуть пароль.
После прихода первой партии мародеров женщина уже ничему неудивлялась и пропустила "страждущего".
Люпин торопливо ворвался в свою гостинную, и замер, боясь лишний раз дыхнуть.
Это же надо было так не во время вернуться.
Посреди гостинной, оба зажмурившись, как истинные влюбленные идиоты, целовались Лу и Джей.
Джей и Лу целовались!!! Потрясающее зрелище. Не то, чтобы Лунатик был особо охоч до подобных зрелищ, но уж больно долго он надеялся его увидеть - или хотя бы узнать о случившемся - и вот, свершилось!
Подождав, не шевелясь некоторое время и поняв, что ребята его появления не заметили, Ремус тихонько двинулся в сторону мародерни.
Но, ребят, это должно было случиться.
Пытаясь пройти мимо стула и не задеть его, Ремус задел огромный подсвечник.
Тыбыдыщ!!
Грохот можно было услышать, наверное, даже в подземельях Слизерина.
Ремус с ужасом замер, боясь оглянуться на ребят.